2017 год будет урожайным на празднование юбилеев, а именно: 100 лет Октябрьской революции и 500 лет Реформации. Пусть и не для всего российского общества, но для определённой его части эти события имеют большое значение. Нас, евангельских верующих, интересует Реформация.
Уже пять веков прошло с того времени, как по Европе прокатились её волны, влияние которых было громадным. В этот год будут много говорить о том преобразующем влиянии, какое она оказала на мировую историю. Нам же нужно помнить о том, что было две реформации. Первая, собственно, которая и находится в фокусе торжеств, получила название Реформация классическая или магистерская. Главными фигурами в ней были Мартин Лютер, Жан Кальвин и Ульрих Цвингли. Но была примерно в то же время и радикальная Реформация, которая имела множество направлений: гуситы, гутериты, меннониты, амиши, баптисты, конгрегационалисты, квакеры, уравнители, землекопы. Многие из них считаются забытыми реформистами. У нас есть все основания полагать, что евангельские христиане-баптисты в России взяли от них гораздо больше, чем от представителей классической Реформации.
Первые противники крещения младенцев
Давайте теперь немного поговорим о «перекрещенцах», как ещё называют анабаптистов. К слову, «анабаптисты» не было названием, которым сами перекрещенцы себя называли. Это была кличка, данная их противниками. Многие баптисты заявляют, что их корни находятся в кальвинистском богословии Женевы, но на самом деле наши корни, скорее, более переплетены с позициями Ульриха Цвингли и его коллег в Цюрихе, а также в немалой степени с анабаптистскими идеями и взглядами. Перекрещенцы, в отличие от классических реформаторов, отрицали, что крещение нужно принимать в детском возрасте, и что человек через крещение становится гражданином в протестантском кантоне. В этом мы согласны с ними, а не с классическими реформатами. Сразу следует сделать оговорку, среди анабаптистов было несколько групп, которые были еретичны и весьма агрессивны. К ним относились последователи Томаса Мюнцера, но не будем о грустном, так как они не представляют всё движение.
Сразу нужно оговориться относительно разницы между баптистами и анабаптистами. Дискуссия между ними произошла ещё в конце XVI века, когда английские переселенцы Джон Смит и Томас Хелвис стали спорить с последователями Менно Симмонса в Голландии. Относительно самого крещения анабаптисты считали, что могут крестить сами себя, баптисты считали, что крещение — это церковное действие, и крестить должны другие.
Самой выдающей особенностью анабаптистского учения была идея «собирающейся церкви». Представители классической реформации на эту тему почти безмолвствовали: ни Лютер, ни Кальвин, ни Цвингли не высказали четких позиций по отношению к церковности. Анабаптисты же делали акцент на том, что Церковь состоит исключительно из посвящённых учеников-последователей Христа. Евангельские христиане строят своё понимание церковности на учении анабаптистов, а не протестантов-представителей классической Реформации. Экклесиология анабаптистов видела Бога, собирающего Свой народ в общины посвящённых последователей Христа, а не в приходы.
Анабаптисты рассматривали крещение как обряд вхождения в группу людей, объединённых жизненным посвящением Христу по Его учению и являющихся Его последователями, разделяющими евангельское видение миссии. Нельзя сказать, что радикальные церковные и миссионерские взгляды присущи только анабаптистам. В каждом поколении находились христиане, активные в деле миссии. Но в обстановке Европы конца XV и начала XVI веков анабаптистов можно назвать именно миссионерским движением.
Постепенное прояснение вероучения
У анабаптистов были свои богословы и лидеры: Конрад Гребель (1498–1526), Феликс Майнц (1498–1527), Георг Блаурок (?–1529), Балтазар Губмайер (1480–1528), Михаэль Сеттлер (1490–1527), Пилграм Марпек (1490–1556), Менно Симонс (1496–1561), Каспар Швенкфельд (1489–1561), Якоб Гуттер (ок. 1500–1536).
Майнц и Блаурок пришли к выводам, что церковь должна строиться по новозаветным стандартам, а не по государственным. Также они стали практиковать собирающуюся церковь, которая руководима не городскими властями, а Словом Божьим. В дебатах с Цвингли они одержали победу в отношении детокрещения, и тогда Цвингли (хотя испытывал серьёзные колебания в своей правоте) отделился от них, потому что его мнение было таково: церковь должна быть в союзе с государством. Он считал, что связь между гражданином Цюриха и членом церкви очевидна.
Первые общины образовывались неформально после исследования Писания и понимания истинной природы крещения. Считается, что 21 января 1525 года эта группа анабаптистов собралась в первый раз, что послужило началом их движения. Они собирались по домам, читали Слово, общались и молились. Говорят, первым перекрещенцем был Конрад Гребель, который в подтверждение тому, что детокрещение — это не новозаветное крещение, крестил сам себя. А после него это пошло в массы. Эта группа собиралась в Цолликоне, небольшой деревне рядом с Цюрихом. Вскоре о ней узнали власти, и начались сильные гонения, но движение становилось всё более распространённым.
Многие анабаптисты стали мучениками за веру и были гонимы как от католиков, так и классических протестантов, особенно правителей. Феликс Майнц стал первым мучеником в 1527 году, Георга Блаурока сожгли в 1529 году. Движение перекрещенства затрагивало не только низы: к примеру, Балтазар Губмайер был профессором богословия в университете Ингольштадта и стал одним из виднейших богословов в движении. Однако, он сильно расходился с Цвингли во взглядах на крещение. Цвингли был за детокрещение, а Губмайер — против. За это католики поймали его и обвинили в ереси и одержимости, за что и казнили 10 марта 1528 года.
Михаэль Сеттлер написал Шлейтхемское исповедание веры перекрещенцев, в котором он отстаивал необходимость подчинения Писанию и придерживался апокалиптических взглядов, как и Ганс Гут. Однако, в отличии от Ганса Гута, Сеттлер утверждал, что народ Божий должен слушаться Христа сегодня, и не слишком много думать об отдалённом будущем. Сеттлер спорил с Губмайером о том, что общество может быть реформировано в целом. Как бывший священник и настоятель монастыря, Сеттлер верил в два разных царства и считал, что собирающейся церкви нужно быть отделённой от мира. Сеттлер держался за первенство Писания в вопросах жизни и практики, он говорил: «Никто не может быть последователем Христа, если не последует за Ним всей своей жизнью». Это во многом и стало признаком веры перекрещенцев и сердцем их исповедания.
Пилграм Марпек в 1528 году был изгнан с должности городского магистрата за отказ подавлять движение перекрещенцев. Впоследствии он присоединился к движению сам. Марпек верил, что Библию можно правильно понимать только в общине, и он, может быть, даже больше, чем все анабаптисты, изложил связанное учение о приоритете Нового Завета перед Ветхим.
Каспар Швенкфельд был князем Силесии. Именно он начал дебаты с Цвингли и представил ему 46 утверждений против детокрещения. Особенностью его позиции была вера в христоподобие — в то, что характер христианина должен преображаться.
Якоб Гуттер развил идею о распределении благ в общине, что и стало особенностью гуттеритов. Они жили по принципу, что для благочестивых людей интересы общины важнее личных. Гуттериты послали сотни миссионеров по всей Европе, многие из которых стали мучениками.
Перекрещенцы были серьезно вовлечены в совместное изучение Писания, считая ключом к нему Евангелия. Они очень заботились о справедливости, при которой не важна роль иерархии, и считали, что власти не должны контролировать их веру. Многие анабаптисты отказывались давать клятву, так как возражали против сочетания веры и политики. Другие отрицали военную службу.
Государство преследовало анабаптистов и баптистов особенно за их веру в то, что церковь и государство должны были отделены друг от друга, а также за их позицию относительно того, что Европа ещё не является истинно христианской. Перекрещенцы понимали себя, как собранных Богом для служения, миссии и призванными быть последователями Христа в этом мире.
Анабаптисты сильно окрепли под влиянием Менно Симонса (1496–1561).
12 открытий анабаптизма
1. Церковь, которая не ищет себе статуса в обществе
Слово «радикальный» в выражении «радикальная Реформация» часто может быть неправильно понято. Например, в ботанике есть «радикальные листья», они находятся ближе к корню, в математике — это корень уравнения, в грамматике — корень слова без приставок и суффиксов. Быть радикальным совсем не значит доводить все до крайности, это значит быть ближе к первоисточнику. В случае анабаптистов XVI века «радикальность» нужно понимать, как движение к корням или поиск основания. Такой и была ранняя церковь.
С IV века церковь «вышла замуж» за государство. Христианство, каким мы его видим сегодня, тесно связано с государственной властью и постепенно стало инструментом правителей. Этот «брак» даже пережил великую схизму в 1054 году (Схи́зма — раскол в Церкви или иной религиозной организации). Императоры полагались на пап и патриархов и наоборот. Классическая реформация нуждалась в политической поддержке, а перекрещенцы отказались от этого сразу, безусловно. Это не означало для них отрицания властей как таковых, они просто считали, что политика не имеет власти в церкви. Нагорная проповедь Спасителя задавала тон для тех, кто собирается в семью верующих.
2. Изучение Библии
Анабаптисты не делали ударение на систематическом богословии, можно даже сказать, что его у них просто не было (в отличии от Кальвина). Акцент анабаптистов был на общине верующих — последователей Иисуса. Для этого они шли к первичному богословию (Библии), они желали встречи с Иисусом Библии, что не делало их узкими библеистами — не споря о безошибочности Писания, его непогрешимости — они рассматривали его как авторитетный источник для жизни и практики. Это сильно отличало их от представителей классической Реформации. Христос в центре всего был отличительной чертой ранних анабаптистов и призмой, чрез которую они видели все другие сферы жизни. Их библеизм не имел ничего общего с теориями, а стал смиренным принятием авторитета Библии для веры и практики.
3. Собирающаяся церковь
Церковь создавалась исключительно через процесс обращения. По мнению анабаптистов, церковь не была просто Телом, которое было до нас и существовало от самих апостолов. Анабаптисты считали, что каждый верующий должен быть в «собирающейся церкви», у каждого есть свои функции, и если кто-то окажется в плохом состоянии, то вся община от этого будет страдать. В «собирающуюся церковь» не надо приходить, ей надо являться. Она собрана для одной цели — быть общиной.
Собирающаяся церковь объединяет тех, кто собрался ей принадлежать. Для анабаптистов вопрос численности церкви был совершенно не важным. Они не соглашались с тем, что большее количество людей гарантирует церкви «статусность», поэтому не верили, что их видение может собрать много людей. Все решения в церкви принимались только после серьезного изучения Слова и молитвы. Объединенные в одну общину, они понимали взаимную ответственность. Душепопечение понималось не как пасторское дело, а как общинная практика. Собирающаяся община говорит, слушает, ищет воли Христовой, заботится друг о друге. В ней ищут мира, размышляют, молятся, не соревнуются, но служат друг другу.
4. Стиль жизни последователя
Критики анабаптистов всегда признавали, что те живут так, чтобы быть более похожими на Иисуса Христа. Ученик в Новом Завете — это, как говорил Даллас Уиллард, «подмастерье» Христа (греч. матетес означает «последователь»). Их вера не сводилась к посещению церкви по воскресеньям и отказу покупать лотерейные билеты. Ученичество понималось глубже, быть христианином означало навсегда изменить свою жизнь и посвятить ее Христу.
5. Принимающая община
Перекрещенцы не занималась дискриминацией ни по какому признаку (национальному, половому, социальному, возрастному). Можно сказать, что они были авторами идеи «всеобщего священства» в реализованном виде. Они не отрицали даровитых служителей и проповедников, но были против элитности священства и клерикализма. Вместе с тем, они не были анти-интеллектуалами. Именно ими были высказаны очень важные богословские идеи из Писания (общинность церкви; важность примирения в ней; следование Христу; служение лидера, а не лидера в служении). Они были готовы принять всех последователей, но не принимали тот патриархальный образ, который был унаследован классической Реформацией в ущерб евангельскому. По их мнению, реформаты были не до конца реформированы.
6. Экуменическая церковь
Для перекрещенцев принадлежать общине христиан не значило держаться так называемой «анабаптистской ортодоксии», не значило это и правильно принимать причастие. Они не были приверженцами определенного деноминационного вероучения (англиканского, аугсбургского исповедания). Это были сторонники веры в практике. Это были последователи Иисуса, которые могли признать последователей Иисуса в других деноминациях, и, как следствие, принимать их в свои общения.
7. Свобода веры и права человека
Для перекрещенцев, в отличии от протестантов, церковь и государство не были идентичными понятиями. Да, верующий — также гражданин, но быть последователем Иисуса в то время (да и сейчас) и гражданином — это не одно и то же. Протестанты через крещение присоединяли людей к государству. Но государство не всегда заинтересовано в том, чтобы соблюдались принципы учения Христа и тогда перед гражданами стоит дилемма: быть последователями или гражданами. Свобода понималась ими не как попытка уйти от всякого ига власти, но как данная Богом свобода ответить Богу без какого-либо участия государства.
8. Миротворчество
Хотя были у них и те, кто не против повоевать, но в целом анабаптистов характеризовало миротворчество. Обстоятельства жизни взывали к мести, но для них было важнее учение Нагорной проповеди Христа: «Блаженны миротворцы» (Мф. 5:9). Это было не пассивное видение, но активный стиль жизни. Именно успешный опыт миротворчества в их среде помог в будущем создать много служений по установлению мира. В XX веке Мартин Лютер Кинг многое взял от их принципов ненасильственного сопротивления.
9. Миссионерские церкви
Перекрещенцы несли Благую весть и не только словом, а делом. Для собирающейся церкви миссия — это очень важная задача, которой должны заниматься не особые персоны, а все в собрании. Миссия понималась не как попытка контролировать историю, чтобы дать ей лучший путь развития, но как ответственность свидетельствовать о Христе, что могло закончиться и страданием.
10. Крестить можно только верующих
Анабаптисты, крещёные в детстве в католической церкви, крестились повторно. Из Писания они узнали, что у библейского крещения иной смысл, чем при детокрещении: принятие благодати и слова спасения. Они считали крещение посвящением Христу и присоединением к общине.
11. Отделение церкви от государства
Во многих странах отношения между церковью и государством представляют собой «симфонию». Принадлежать государственной церкви часто означает быть хорошим гражданином и наоборот. В классической Реформации связь церкви и правителя, как божественного князя, тоже считалась твёрдой. Перекрещенцы же это отрицали. Ни государственной, ни национальной церкви для анабаптистов не существовало.
12. Евхаристическое общение
Ранние анабаптисты были собраны вокруг Слова и причастия. Они рассматривали себя как общество, среди которого присутствует воскресший Христос. Многие делали сильный акцент на таинстве причастия и считали, что причастие является одним из выражений присутствия Христа в их среде. Они не мыслили понятиями пресуществления, но считали присутствие Христа среди них реальным.
Итак, праздновать мы будем классическую Реформацию, но являемся наследниками радикальной.
